Петрович и Му-Му

Наш уважаемый друг и товарищ алконавт Петрович, помимо распития алкогольных напитков, очень любил читать. Несмотря на то,  делал он это в состоянии алкогольного опьянения, все таки чтение, было его любимым увлечением.

Петрович  читал все, от Хемингуэя до Ги де Мапасана, и частенько это чтение заканчивалось тем, что выпивший изрядно Петрович ронял из ослабевших рук книгу, и склонив голову набок погружался в мир алкогольных грез.

Вот и в этот раз, Петрович уютно расположился в кресле и открыл книжечку - сегодня он решил почитать Тургенева.

Книга показалась весьма интересной , и  все же где-то под самым концом рассказа Петрович задремал, и его воспаленный мозг нарисовал в больном воображении весьма странный сон...

Петрович, увидел себя во сне - он был крепостным мужиком при барыне, которая почему-то  звала его Герасимом.

«Герасим! Петрович принеси мне бокал вина!»

 «Герасим! Жрать неси!»

Итак целый день! Петрович, бегал по усадьбе как угорелый, то с бокалом вина, то с различными кушаньями, а то и барыню ублажать надо было, выполняя ее различные прихоти и капризы.

Барыня, как смогла эксплуатировала Петровича - то Петрович должен был стоять с опахалом и прогонять мух, от спящей барыни, то кланяясь целовать ей туфли, в награду за это ему доставалось розгами за плохое усердие.

Однако, все бы это стерпел Петрович, и даже готов бы был прыгать в чем мать родила перед гостями хозяйки, но терпеть барскую собачонку Петрович был не в силах!

Эта маленькая дрянь с красным бантиком, и модной собачей прической, как могла омрачала и не без того мрачную жизнь Петровича, она вечно путалась под ногами, и наровила сделать несчастному Петровичу какую нибудь гадость.

То затащит исподтишка у  барыни туфель - Петровичу розги, за то что не углядел, то в лапти ему самому нассыт, а то и постель нагадит, и много разных других гадостей творила мерзкая болонка Петровичу, пока не произошел один из ряда вон выходящий случай.

Однажды, к барыне приехали гости, и Петровичу велено было принести из погреба бутыль хорошего дорого вина, это вино, стояло не одну сотню лет в барском погребе, и должно быть стоило немалых денег.

Петрович принялся выполнять поручение госпожи, он спустился в подвал, кое как забросил тяжеленную бутыль с вином на плечи, и начал трудный подьём по лестнице в барскую трапезную.
 
Проклятая собачонка, внезапно появилась как бы из неоткуда, и рванув Петровича за штанины, отскочила в сторону.

Петрович кубарем полетел с лестницы, бутылка разбилась, гости выбежали вместе с барыней на шум, и громко расхохотались.

«Высечь его и заточить на месяц в оковы» - повелела барыня  слугам.

Петровича жестоко высекли розгами, облили соленой водой и заковав в кандалы бросили в холодный подвал.

Все тело болело от побоев, розг, и синяков и ушибов полученных при падении, но хуже всех этих телесных страданий, Петровичу было больно из-за обиды, он поклялся, что когда выйдет из холодного подвала, расправится с проклятой хозяйской болонкой...

Была тихая ночь, одинокий человек на лодке не спеша греб веслами, наконец, он остановился на середине озера, этот одинокий гребец, был некто иной как наш Петрович, а рядом с ним лежала связаная хозяйская собачонка.

Петрович открыл мешок, взял в руки собачку: «Ваше последнее слово госпожа Му-Му» - с издевкой сказал Петрович, и засунув скулящую собачку в мешок, привязал к нему тяжелый камень.

Была теплая летняя ночь, тихо шумели ночные насекомые, где-то в глубине леса гугукал сыч,

«Ну все, нам пора» - сказал Петрович и схватив мешок с собакой, с силою метнул его подальше от себя.

– «Сдохни сучка!» Проорал Петрович в след летящей собачке.

Вскоре, все было кончено — исчезли круги на воде, и озеро зажило своей тихой мирной жизнью, как будь то и не было этого жестокого преступления, и стайки рыб  с любопытством столпились вокруг мешка с пузырьками воздуха, упавшему на зеленый ил, откуда то сверху...

Петрович вздрогнул и проснулся:  «Это что за хрень опять мне приснилась?»

Петрович, весь в холодном поту соскочил с кресла, и бросив книжку на стол заваленный бычками и рыбными костями, подошел к окну. Недалеко от газетного киоска, Петрович увидел маленькую лохматую, белую собачонку.  

Петрович вышел на улицу, взял собачку на руки, и гладя ее по лохматой шерсти прижал к груди.

Вдруг, кто-то заорал: «Опять Му-Му …. , алкаш проклятый!»

Петрович поспешно бросил собаку, и  с тревогой оглянулся по сторонам. 

К его радости, собачонка не имела ни какого отношения к Му-Му — орала соседка со второго этажа, на своего мужа, который снова нажрался. 

Петрович зашел домой, хлопнул стопку, и закусил колбаской.

И все-же, проклятый сон, все так и стоял перед глазами! Злая рожа Герасима Петровича, барыня, и наглая морда хозяйской собачки, и затихающие круги на воде...